Горец-победитель - Страница 16

Лайам готов был признать, что в прошлом мог бы быть более сдержанным, но не собирался с кротостью принимать отношение к себе как к прокаженному всего лишь за то, что не сохранил девственность до брака. Он брал то, что ему предлагали, не давал пустых обещаний женщинам, с которыми ложился в постель, никогда не трогал девственниц, чужих невест и замужних женщин.

Последнее правило он должен будет донести до Кайры так, чтобы она ему поверила.

Кайра кипела от злости, и это вселяло надежду. Не может быть, чтобы женщина так злилась за его прежние амурные дела, если у нее нет других чувств, кроме доброты и дружбы. Он будет подпитывать ее злость, при каждом случае подливать масла в огонь, пока она не лопнет, как орех на сковороде, и тогда из нее вырвутся все слова, которые она держит в себе.

Погружаясь в царство сна, Лайам решил, что перед тем, как она лопнет, надо будет убедиться, что у нее под рукой нет оружия.

Глава 6

Гладкая теплая кожа грела ладони, и Кайра мурлыкала от удовольствия. У Лайама чудесная грудь. Кайра и раньше видела грудь у мужчин, даже трогала, занимаясь целительством, но не могла припомнить ни одной столь прекрасной, как у Лайама Камерона. Однако впервые она так ясно ощущала ее во сне. Хотя чей-то ворчливый голос говорил, что пора вставать, она решила еще понежиться в этом приятном сне.

Она прижалась щекой к упругой коже и слегка улыбнулась, услышав, что сердце под ней забилось чаще. По крайней мере во сне она вызывает у него интерес. Во сне Кайра всегда видела себя знойной и обольстительной, поэтому учащенное дыхание Лайама звучало для нее музыкой. Напрасно внутренний голос нашептывал, что Лайам гоняется за каждой юбкой. Может, это и так, но во сне ее заботило только то, что он гоняется за ней.

В конце концов Кайра поддалась искушению и поцеловала, а потом лизнула теплую кожу Лайама. До ее слуха донеслось шипящее ругательство, и она, улыбнувшись, пробормотала его имя. От восторга у нее кружилась голова – она возбудила кровь в таком красавце!

Длинные пальцы дотронулись до ее волос, и она вздохнула. Потом мозолистые руки перебрались на лицо, и она, повинуясь молчаливому требованию, запрокинула голову. Мягкие теплые губы прикоснулись к ее губам, и Кайра удивилась, что так явственно их ощущает. Потом он толкнулся языком, и она с готовностью приоткрыла рот. Его язык проник внутрь, и сладкое, сильное ощущение вызвало в ней такой жар, что сознание постепенно стало прорываться в ее сон. Она вцепилась в его подтянутые бедра, прижалась к нему, отчаянно желая оставаться в неведении, игнорировать резкий внутренний голос, говорящий, что это не сон.

– Барышня, если вы не уберете с меня ваши руки, скоро будет поздно отступать, – прохрипел Лайам.

Звук низкого голоса вырвал Кайру из забытья, и она открыла глаза. Глядя в глаза Лайаму, успела заметить, что они голубые, а потом кровь кинулась ей в лицо. Она резко отстранилась от него, не сообразив, что лежит на краю кровати, и с визгом полетела на пол, а Лайам, свесившись с края кровати, весело смотрел на нее.

Кайра в отчаянии закрыла глаза.

– Ничего смешного, сэр Лайам! – От смущения ее голос прозвучал холодно и жестко.

Лайам откинулся на спину, закрыл глаза и постарался справиться со смехом и неуемным желанием, охватившим его. Когда он в первый раз почувствовал, что Кайра его ласкает, и увидел закрытые глаза, он испугался, что ей снится муж. Она недолго пробыла вдовой, и такая путаница была вполне возможна. Но потом она пробормотала его имя! Давно сдерживаемое желание рывком разорвало все путы, которые он на себя наложил.

Лайам понимал, что невелика доблесть воспользоваться пребыванием Кайры скорее во сне, чем наяву, но все же не чувствовал себя виноватым. С того момента как он положил на нее глаз, ему хотелось вкусить этот чувственный рот. Он оказался именно таким сладким, каким Лайам его представлял.

Увы, в конце концов чувство чести возобладало над одурманенным разумом; к тому же он осознал, что не хочет получить ее обманом: ему нужно, чтобы она отдалась ему с полным пониманием происходящего.

По доносившимся до него звукам Лайам догадался, что Кайра торопливо одевается, и посмотрел на нее из-под ресниц. Никогда еще он не видел, чтобы женщина так покраснела. Еще он увидел, что она страшно рассержена и слегка подавлена, но запретил себе сочувствовать ей. Поцелуй подтвердил его осторожные надежды и превзошел все ожидания. Теперь он не даст ей пятиться назад. Может, ему придется украсть еще несколько поцелуев, прежде чем она признает силу страсти, вспыхнувшей между ними, но к этой задаче он готов. У него честные намерения, и он не будет испытывать чувство вины, соблазняя ее. Как ни коротко было их объятие, оно дало ему ощущение более горячее и полное, чем когда бы то ни было, и он намеревался оставить его себе навсегда.

Молчание Лайама только усиливало смущение Кайры. За короткое время в его объятиях она раскрыла свое желание, и если теперь станет отрицать его, он ей просто не поверит.

Отчаянно желая поскорее убежать, чтобы хоть так сохранить рассудок и самоконтроль, Кайра пошла к двери.

– Я скоро вернусь и принесу что-нибудь перекусить, – бросила она на ходу.

Лайам медленно сел, несколько раз глубоко вздохнул, чтобы избавиться от остатков вожделения, хотя подозревал, что тело все равно долго будет болеть от неосуществленной потребности. Его птичка упорхнула, но недалеко. Пока он будет одеваться и ждать, когда она принесет еду, он спланирует первый шаг в кампании по соблазнению.

Держа в руках поднос, нагруженный едой, Кайра стояла и смотрела на дверь спальни. Она уходила почти на час, чем заслужила несколько любопытных взглядов Мэри. Прогулка в сыром утреннем тумане освежила ее мозги, но и только. Она все еще чувствовала теплую кожу под руками, вкус поцелуя на губах…