Горец-победитель - Страница 30

Кайра покраснела, потому что и сама видела выражение лица Лайама: оно согревало и одновременно страшило. В его глазах было желание и обещание, но она дрожала от страха, что в спальне обещание быстро рассеется в прах.

Лукас оказался прав: пока они ели, Кайра чувствовала растущее нетерпение Лайама покончить с церемониями; он молча терпел насмешки родственников, но его напряжение так разрослось, что заразило Кайру.

Когда Сигимор провозгласил третий тост, терпение Лайама лопнуло: он вскочил с места – удивительно ловко при туго забинтованной ноге. Кайра торопливо поставила бокал, и он тут же сгреб ее одной рукой, затем поднял на ноги и потащил к выходу. При этом Кайра с удивлением заметила, что он тоже покраснел от непристойностей, которые понеслись им вслед.

По крайней мере в этой свадьбе есть одна хорошая вещь, подумала Кайра. Поскольку она вдова, им не потребовалось сложных брачных процедур и их просто отпустили на ночь. Однако когда они вошли в комнату, у нее подвело живот. Неловкость усилилась тем, что Лайам крепко запер дверь. В результате она просто не знала, что делать дальше.

– Кажется, ты не спешишь отдаться наслаждению, жена. Может, тебя тревожат воспоминания? – Лайам медленно привлек ее к себе и поцеловал в лоб. – Хотя я получил наследство твоего первого мужа, мне не хочется, чтобы он присутствовал в нашей спальне.

Кайра отдалась туману поцелуя, боясь взглянуть в лицо правде, которая скоро выяснится. Она решила до этого момента взять все, что ей удастся. Может, желание Лайама неглубокое, может, он истощил его на многих женщинах, но она хотела погреться в его лучах, сколько ей будет дано.

Расшнуровывая платье, Лайам продолжал смущать Кайру поцелуями. Когда на ней осталась только рубашка, она густо покраснела, и Лайам подумал, что Дункан, видимо, был из тех мужчин, которые раздевают женщину в темноте. Он не мог продолжать, не сняв с ноги щитки, поэтому подвел ее к кровати и сел, чтобы избавиться от главной причины своей неуклюжести.

– Лайам, еще не прошло шесть недель, – забеспокоилась Кайра.

– Ты это уже говорила.

– Будь осторожен, так можно все испортить.

Он отбросил последнюю дощечку и поднял глаза:

– У меня сильнейшее впечатление, что нога выздоровела, любимая. За долгий день почти не болела.

Поскольку остальные раны зажили на удивление быстро, Кайра подумала, что, может быть, и сломанная нога Лайама срослась быстрее, чем у других. Но целитель внутри ее продолжал тревожиться.

Она присела, положила руки на ногу Лайама, стараясь уловить, есть ли причины для беспокойства.

– Нога в самом деле не так уж и болит. – Лайам потянулся к ней, но она шлепнула его по рукам.

– Я не это проверяю. Сиди тихо.

Лайам пожал плечами. Может, она наложила руки не для того, чтобы снять боль, но боль утихла. Надо надеяться, Кайра не приняла ее на себя, потому что он не хотел ждать, когда пройдет последующий ритуал: в противном случае ему придется часть брачной ночи бесцельно сидеть, пока она будет спать.

К счастью, когда Кайра встала, на ее лице не было заметно признаков страдания, как раньше, когда она накладывала руки на его раны.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– О да. Я лишь проверила, как у тебя дела.

– И что ты обнаружила? – Он приготовился услышать плохие известия.

– Ничего. – Она улыбнулась и с облегчением вздохнула. – Кажется, ты полностью выздоровел, но днем лучше надевать щитки еще по крайней мере неделю. Кость срослась, но нога ослабела, тебе нельзя падать, это приведет к несчастью.

Лайам взял ее за талию и усадил на кровать. Стараясь не напрягать ногу, он опустился перед ней на колени и снял нарядные туфельки. Ее ножка была такая маленькая, нежная, что он невольно вспомнил, что у других женщин, которых он знал, ноги были совсем не такие. Снимая чулки, Лайам получил возможность погладить Кайру по ноге и почувствовал, как немилосердно разгорячилась его кровь: нога была удивительно длинной для ее маленькой фигуры и очень красивой.

Поцеловав ее коленки, Лайам встал, чтобы раздеться. Он старался не спешить, но понимал, что не слишком успешно скрывает отчаянное желание прижаться кожей к коже.

Отбросив последнюю деталь, он посмотрел на Кайру и слегка усмехнулся: его красивая маленькая жена покраснела так, как будто у нее была лихорадка.

Проведя взглядом по его фигуре, Кайра задержалась на вздыбившемся члене мужа, и неожиданно Лайам увидел в ее глазах страх. Это его озадачило. Хотя член Лайама был размером намного больше, чем у других мужчин, он подумал, что Дункан Маккейл либо хотел казаться безумно благовоспитанным, либо был из тех дурней, кто считает, что жена не должна видеть такую непристойность, как пенис голого мужчины.

Когда Лайам сел рядом с ней и начал развязывать тесемки рубашки, Кайра испуганно дернулась. Лайам Камерон был прекрасен весь, от темно-рыжих волос до подошв, но она несколько недель не видела его голым, с того времени, как он очнулся, и тем более не видела в таком состоянии. Кайра знала, что сначала будет больно, но она не ожидала, что Лайам такой большой.

Тем временем Лайам снял с нее рубашку и отбросил в сторону, но Кайра думала только о размерах его органа и напряженно ждала, что будет дальше. Она помнила, что вид ее обнаженного тела привел прежнего мужа в расстройство, но когда Лайам смотрел на нее, он ничуть не казался расстроенным. В ней зашевелилась надежда, и когда он накрыл ее своим телом, она только слегка задрожала.

– Ах, дорогая, как ты прекрасна! – прошептал Лайам. – И не хмурься, когда муж говорит тебе комплименты.